Семейно-родовые обычаи и традиции.
Сохранилось деление на родовые общины.
Буряты приглашали ближайших соседей на трапезу, когда резали быка, барана или коня или быка. Если сосед не мог придти, ему отправляли кусок мяса.
Гостеприимство очень широко развито. Всегда помогут путешественникам, иностранцам. Всегда делают гостям подарок по своим средствам.
Буряты почитают белый цвет с древних времен, он ассоциировался с нечто чистым, благородным, священным. Гостей сажали на белый войлок. Шаманы ездили на лошади белой масти и носили белую одежду.
Семейно–брачные обычаи и традиции.
Доминирующей формой семьи являлась индивидуальная моногамная семья, которая состояла из главы семейства, его жены, детей и родителей. Допущено многоженство, но это могли позволить только состоятельные буряты.
На свадьбе мужчины показывали свое мастерство в борьбе, стрельбе из лука, состязании рысаков и иноходцев, в знании мифологии, исполнении песен, генеалогий, преданий и легенд.
Буряты не могли составить семью из членов одного рода. Родители невесты и жениха пили молочное вино и обменивались поясом во время сватовства, там же обговаривался калым за невесту.
На приданое муж не имел права, оно являлось только собственностью жены. В некоторых местах похищали невесту.
Свадебный обряд включал в себя несколько этапов: сговор предварительный, сватовство, назначение даты свадьбы, уплата калыма женихом, девичник, розыск невесты и отправление свадебного кортежа, ожидание в доме жениха, само бракосочетание, обряд освящения новой юрты.
Во время сватовства все родственники и сваты молились духам-покровителям. Роль Ламы в обряде была очень важной.
Все родственники дарили невесте подарки, а родители молодоженов после свадьбы благодарили даривших ценными подарками.
На свадьбах обязательно произносили юроолы (наставления).
Женщина не могла по имени называть свекра и старших родственников мужа, наряжаться и находится с непокрытой головой, сидеть, если родственники мужа стояли. После смерти мужа она выходила замуж за его брата или ближайших родственников. После родов какое-то время не могла готовить пищу, прикасаться к огню и держать щипцы. Через какое-то время после рождения ребенка над ней проводили обряд очищения – арюулга.
Обычаи и традиции, связанные с рождением и воспитанием детей.
Буряты очень любят детей, часто усыновляют, особенно мальчиков.
Через неделю после родов происходил обряд укладывания ребенка в колыбель— "улгээдэ оруулха". На это торжество собиралось много людей с подарками для новорожденного.
Имя ребенку давал старший гость.
Чтобы отвлечь от ребенка внимание злых духов, его называли неблагозвучным именем, часто обозначающих животных (Шоно — Волк, Буха —Бык,) или обидные прозвища (Тэнэг—Глупый, Хазагай—Кривой).
Буряты очень боялись потерять детей, поэтому перед входом в жилище ставили березку, от которой протягивали веревку к стене с привязанными к ней куском невода или лоскутками материи. Это для того, чтобы посторонние не заходили в дом. Обереги (кнут, нож, шкуру и крылья совы, голенную кость, ветки шиповника) подкладываемые под кроватку ребенка.
Игры детей отражали труд родителей. Окружающая природа, табун лошадей, отара овец, общественные праздники — вот мир, где развивался кругозор ребенка. Существовала целая система нравственного, умственного и физического воспитания детей.
Идеальный мужчина должен иметь 9 способностей: уметь бороться, быть охотником, уметь мастерить, знать кузнечное дело, уметь рукой ломать позвонок скотины, уметь плести кнут из 8 ремешков, уметь плести треножник для коня, уметь пользоваться луком и быть наездником.
Погребально – поминальные обычаи и традиции.
Формы погребения у этнических групп бурят были разные. На месте погребения оставляли седло заколотого любимого коня. Бурятские кладбища располагались недалеко от таманских рощ. Иногда погребали просто где-то. Гроб делался не везде и не всегда. Не редко умершего оставляли прямо земле, немного прикрыв ветками.
Другой формой захоронения считалось сожжение трупов.
Убитых молнией людей хоронили как шамана, так считали, что его избрало небо. Рядом с аранга ставили вино и клали пищу.
С появлением ламы обряды несколько изменились. Придавали покойнику вид уснувшего, правую руку прикладывали к уху и сгибали колени.
Могила рылась неглубокая, но с распространением христианства в Прибайкалье, были сделаны изменения: могилу рыли глубокую, на 40 день устраивали поминки.
В славном городе Ростове у ростовского попа соборного был один-единственный сын. Звали его Алёша, прозывали по отцу Поповичем.
Алёша Попович грамоте не учился, за книги не садился, а учился с малых лет копьём владеть, из лука стрелять, богатырских коней укрощать. Силой Алёша не большой богатырь, зато дерзостью да хитростью взял.
Вот подрос Алёша Попович до шестнадцати лет, и скучно ему стало в отцовском доме. Стал он просить отца отпустить его в чистое поле, в широкое раздолье, по Руси привольной поездить, до синего моря добраться, в лесах поохотиться. Отпустил его отец, дал ему коня богатырского, саблю, копьё острое да лук со стрелами. Стал Алёша коня седлать, стал приговаривать: - Служи мне верно, богатырский конь. Не оставь меня ни мёртвым, ни раненым серым волкам на растерзание, чёрным воронам на расклевание, врагам на поругание! Где б мы ни были, домой привези! Обрядил он своего коня по-княжески. Седло черкасское, подпруга шелковая, узда золочёная.
Позвал Алёша с собой любимого друга Екима Ивановича и поутру в субботу из дому выехал искать себе богатырской славы. Вот едут верные друзья плечо в плечо, стремя в стремя, по сторонам поглядывают. Никого в степи не видно-ни богатыря, с кем бы силой помериться, ни зверя, чтоб поохотиться. Раскинулась под солнцем русская степь без конца, без края, и шороха в ней не слыхать, в небе птицы не видать. Вдруг видит Алёша - лежит на кургане камень, а на камне что-то написано. Говорит Алёша Екиму Ивановичу:
- Ну-ка, Екимушка, прочитай, что на камне написано. Ты хорошо грамотный, а я грамоте не обучен и читать не могу. Соскочил Еким с коня, стал на камне надпись разбирать:
- Вот, Алёшенька, что на камне написано: правая дорога ведёт к Чернигову, левая дорога в Киев, к князю Владимиру, а прямо дорога - к синему морю, к тихим заводям.
- Куда же нам, Еким, путь держать?
- К синему морю ехать далеко, к Чернигову ехать незачем: там калачницы хорошие. Съешь один калач - другой захочется, съешь другой - на перину завалишься, не сыскать нам там богатырской славы. А поедем мы к князю Владимиру, может, он нас в свою дружину возьмёт.
- Ну, так завернём, Еким, на левый путь.
Завернули молодцы коней и поехали по дороге к Киеву. Доехали они до берега Сафат-реки, поставили белый шатёр. Алёша с коня соскочил, в шатёр вошёл, лёг на зелёную траву и заснул крепким сном. А Еким коней расседлал, напоил, прогулял, стреножил и в луга пустил, только тогда отдыхать пошёл.
Утром-светом проснулся Алёша, росой умылся, белым полотенцем вытерся, стал кудри расчёсывать. А Еким вскочил, за конями сходил, попоил их, овсом покормил заседлал и своего и Алёшиного. Снова молодцы в путь пустились. Едут-едут, вдруг видят - среди степи идёт старичок. Нищий странник - калика перехожая. На нём лапти из семи шелков сплетённые, на нём шуба соболиная, шапка греческая, а в руках дубинка дорожная. Увидал он молодцов, загородил им путь:
- Ой вы, молодцы удалые, вы не ездите за Сафат-реку. Стал там станам злой враг Тугарин, Змея сы.н. Вышиной он как высокий дуб, меж плечами косая сажень, между глаз можно стрелу положить. У него крылатый конь - как лютый зверь: из ноздрей пламя пышет, из ушей дым валит. Не езжайте туда, молодцы!
Екимушка на Алёшу поглядывает, а Алёша распалился, разгневался:
- Чтобы я да всякой нечисти дорогу уступил! Не могу я его взять силой, возьму хитростью. Братец мой, дорожный странничек, дай ты мне на время твоё платье, возьми мои богатырские доспехи, помоги мне с Тугарином справиться.
- Ладно, бери, да смотри, чтобы беды не было: он тебя в один глоток проглотить может.
- Ничего, как-нибудь справимся! Надел Алёша цветное платье и пошёл пешком к Сафат-реке. Идёт. на дубинку опирается, прихрамывает...
Увидел его Тугарин Змеевич, закричал так, что дрогнула земля, согнулись высокие дубы, воды из реки выплеснулись, Алёша еле жив стоит, ноги у него подкашиваются.
- Гей, - кричит Тугарин, - гей, странничек, не видал ли ты Алё-шу Поповича? Мне бы хотелось его найти, да копьём поколоть, да огнём пожечь.
А Алёша шляпу греческую на лицо натянул, закряхтел, застонал и отвечает стариковским голосом:
- Ох-ох-ох, не гневись на меня, Тугарин Змеевич! Я от старости оглох, ничего не слышу, что ты мне приказываешь. Подъезжай ко мне поближе, к убогому. Подъехал Тугарин к Алёше, наклонился с седла, хотел ему в ухо гаркнуть, а Алеша ловок, увёртлив был, - как хватит его дубинкой между глаз, - так Тугарин без памяти на землю пал.
Снял с него Алёша дорогое платье, самоцветами расшитое, не дешевое платье, ценой в сто тысяч, на себя надел. Самого Тугарина к седлу приторочил и поехал обратно к своим друзьям. А так Еким Иванович сам не свой, рвётся Алёше помочь, да нельзя в богатырское дело вмешиваться, Алёшиной славе мешать Вдруг видит Еким - скачет конь что лютый зверь, на нём в дорогом платье Тугарин сидит. Разгневался Еким, бросил наотмашь свою палицу в тридцать пудов прямо в грудь Алёше Поповичу. Свалился Алёша замертво. А Еким кинжал вытащил, бросился к упавшему, хочет добить Тугарина... И вдруг видит- перед ним Алёша лежит...
Проект “Байкальские сказки” создан в 2015 году для детей и их родителей, которые любят и читают сказки!
При копировании материалов ссылка на источник обязательна.